Везде
Social forecasting: from foresight to methodology of analysis of social and psychological consequences of the implementation of new technologies
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Social forecasting: from foresight to methodology of analysis of social and psychological consequences of the implementation of new technologies
Annotation
PII
S020595920014218-5-1
DOI
10.31857/S020595920014218-5
Publication type
Article
Status
Published
Authors
V. Mazilov 
Occupation: Head of general and social psychology chair
Affiliation: YAGPU named after K. D. Ushinsky
Address: Yaroslavl, ul .Republican, d. 108 / 1
U. Slepko
Occupation: Dean of the faculty of education
Affiliation: Yaroslavl state pedagogical University named after K. D. Ushinsky
Address: Respublikanskaia str., 108/1
Edition
Volume 42 issue 2
Pages
115-121
Abstract

The article is a response to the publication of the article by A.L. Zhuravleva and T.A. Nestika (Psychological journal. 2019. V. 40. No. 5), dedicated to the development of principles and directions for the analysis of social and psychological consequences of the introduction of new technologies in human life. The problem of predicting social and psychological consequences is considered in the broader context of the foresight movement; the disadvantages of foresight are highlighted, requiring the organization of special methodological work to predict the social consequences of the introduction of new technologies. The problem of social forecasting, the use of a general philosophical understanding of forecasting to increase the efficiency of making forecasts for the development of society using data from psychology, social psychology, history, and other scientific disciplines is considered. The authors draw attention to the need for more intensive development of the problems of the current state of psychological science itself and forecasting its development in the future.

Keywords
foresight, new technologies, forecasting, social forecasting, science, society, psychology
Acknowledgment
The reported study was funded by RFBR, project №19-29-07156
Received
25.03.2021
Date of publication
04.04.2021
Number of purchasers
6
Views
236
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf
Additional services access
Additional services for the article
Services benefits
100 RUB / 1.0 SU
Additional services for the issue
Services benefits
920 RUB / 16.0 SU
1 Проблема анализа последствий внедрения новых технологий в жизнь общества и каждого человека вряд ли нуждается в доказательстве ее актуальности. Хорошо известно, что на каждом этапе развития человеческого общества одним из наиболее трудных моментов являлось предсказание тех изменений, с которыми общество столкнется в будущем. Изменения в жизни общества (социальные, технологические, политические, экономические и пр.) и прогнозирование их последствий всегда было ведущим условием развития человеческого общества, отличавшегося в разные исторические периоды систематичностью прогнозирования последствий, осознанностью и рациональностью выбора разных стратегий поведения и пр.
2 Систематическая работа по анализу последствий изменений, происходящих в глобальных масштабах всего человечества, началась относительно недавно (в 50-х гг. прошлого века) и связана с введение в научный оборот термина форсайт и соответствующих технологий анализа. Используемые при этом методы показали себя как наиболее эффективный инструмент выбора приоритетов в сфере науки и технологий, а также при решении широкого круга проблем социально-экономического развития [3, 9, 14].
3 Именно в контексте расширения обсуждаемых последствий использования новых технологий и инноваций особый интерес вызывает статья А.Л. Журавлева и Т.А. Нестика [8]. Следует прежде всего обратить внимание на то, что авторы рассматривают позитивные эффекты внедрения в жизнь человека и общества новых технологий (о негативном отношении подробнее см. [7]), под которыми они понимают активное распространение «дополненной реальности, искусственного интеллекта, “интернета всего” и “потоковой” аналитики больших данных, робототехники, “редактирования” генома, использования новых материалов и др.» [там же, с. 35]. Проблематика прогнозирования последствий внедрения новых технологий в основном сконцентрирована вокруг собственно технологической составляющей будущего, того, как изменятся средства жизнедеятельности человека. Значительно меньшее внимание уделяется проблеме социальных вызовов и прогнозирования последствий внедрения новых технологий в жизни конкретного человека и общества. По всей видимости именно поэтому авторы статьи предлагают расширить объект исследования проблемы внедрения новых технологий за счет обращения к психологическим механизмам их принятия человеком: “До сих пор внимание к социально-психологическим аспектам внедрения технологий было связано в основном с поведением потребителей, между тем для понимания психологических механизмов принятия новых технологий обществом необходимы исследования более широкого круга участников: исследователей и разработчиков; руководителей инновационно-технологических компаний; сотрудников розничных подразделений; политиков и чиновников, вовлеченных в регулирование технологий; технологических блогеров и активистов” [там же, с. 36].
4 Заметим, что предлагаемое расширение объекта исследования прогнозирования будущего выходит за рамки традиционно обсуждаемого форсайта и не ограничивает, таким образом, прогностическую составляющую исключительно технологической стороной проблемы. Наверное, для психолога такая постановка проблемы (принятие человеком новых технологий) является естественной, так как она созвучна с достаточно давно сформулированными идеями об особом месте психологической науки в системе научного знания (см., например, работы Б.Г. Ананьева, Ж. Пиаже, Б.М. Кедрова и др.).
5

Ключевая идея А.Л. Журавлева и Т.А. Нестика состоит в необходимости разработки специальной методологии изучения влияния внедрения новых технологий на человека. Авторы отмечают: “Как за рубежом, так и в России до сих пор отсутствует научно обоснованная методология анализа возможного влияния новых технологий на отношения между людьми, групповую динамику и макропсихологические характеристики общества. На наш взгляд, в отличие от решения других традиционных задач научно-технологического прогнозирования, ключевую роль в разработке такой методологии может играть именно психологическая наука. Цель настоящей статьи – наметить некоторые из принципов и направлений такого прогнозирования” [там же]. Между тем, ставя подобную цель, мы должны понимать, насколько востребовано ее решение в рамках перехода к новому технологическому укладу. Выше мы уже обращали внимание, что систематическое прогнозирование последствий внедрения новых технологий достаточно давно использует многочисленные методы форсайта – разработку сценариев, определение критических технологий, создание экспертных панелей, технологических дорожных карт и пр. При этом значимость подобной методологии анализа подтверждается ее реализацией на уровне как отдельных коммерческих компаний и организаций, так и на уровне глобальной государственной политики. Все же оценить востребованность идеи А.Л. Журавлева и Т.А. Нестика можно, обратившись к планируемым результатам реализации упомянутых методов прогнозирования [14]. Попытаемся кратко их представить:
6 а) разработка сценариев: результатом является “создание сценариев развития тех или иных технологических областей”;
7 б) метод Дельфи: результатом является “разработка перечня тем – потенциальных научно-технологических достижений, ожидаемых в долгосрочной, до 25−30 лет, перспективе, включая фундаментальные и прикладные исследования, инновационные товары и услуги, создаваемые на основе новых технологий”;
8 в) метод критических технологий: результатом является определение перечня критических технологий, разработка которых позволяет повысить конкурентоспособность экономики и решить важнейшие социальные проблемы;
9 г) метод экспертных панелей: результатом является оценка “возможных вариантов будущего по заданной тематике, используя новейшие аналитические и информационные материалы и разработки”;
10 д) метод технологической дорожной карты: результатом является “выработка долгосрочных стратегий развития технологий отрасли или крупной компании” [там же, с. 9−11].
11 Характеристику предлагаемых методов прогнозирования будущего можно было бы продолжить. Однако из содержания обсуждаемой здесь статьи А.Л. Журавлева и Т.А. Нестика становится вполне очевидным, что, в то время как прогнозированию направлений развития новых технологий уделяется много внимания, проблемы их влияния на общество анализируются явно недостаточно. Акцентирование внимания на развитии технологий является причиной того, что отсутствует методология прогнозирования будущего, а вместо нее мы имеем совокупности отдельных методов и методик, кроме того в планируемых результатах нет и последних прогнозов о влиянии новых технологий на общество на разных уровнях его функционирования.
12 Вместе с тем, надо согласиться с авторами обсуждаемой статьи, что влияние новых технологий (позитивное и негативное) постоянно происходит и на уровне конкретного человека (личностном), и при его взаимодействии с другими людьми (межличностном), и на других уровнях жизнедеятельности людей. Например, авторы обращают внимание, что «в ходе анализа социально-психологических последствий распространения интернета и цифровых технологий на личностном уровне можно выделить, с одной стороны, снижение способности к запоминанию, так называемый “эффект Google”, т.е. иллюзию собственной компетентности за счет доступа к знаниям в сети, затруднения в чтении длинных текстов и синдром дефицита внимания, низкие показатели в решении силлогизмов и большую подверженность когнитивным искажениям, а с другой – улучшение способности личности распределять внимание, развитие пространственного мышления и детализированности при обработке визуальной информации» [8, с. 36].
13 Приведенный пример влияния новых технологий на развитие способностей человека, его личностные особенности может быть легко дополнен массой других. Между тем и он, и многие другие (см., например, [1, 10, 15 и др.]) хорошо иллюстрируют фрагментарность прогнозов, их узкоспециалированность, выраженный аналитический характер.
14 На отсутствие возможности линейной интерпретации и объяснения влияния технологий на развитие современного человека обращают внимание и авторы анализируемой статьи, отмечая, например, что “негативные последствия технологических или экономических изменений на индивидуальном (или личностном) уровне могут быть компенсированы позитивными последствиями на том же или групповом уровне” [8, с. 36]. Соответственно, если нет возможности однозначной интерпретации и объяснения связи человека и современных технологий, вряд ли появится возможность и однозначного прогнозирования последствий широкого распространения последних. Требуется специальная работа по созданию методов прогнозирования влияния современных технологий на развитие человека, на изменение особенностей его социального взаимодействия на разных уровнях функционирования общества. Именно поэтому, на наш взгляд, более чем оправдана идея А.Л. Журавлева и Т.А. Нестика о необходимости разработки научно обоснованной методологии анализа влияния новых технологий на человека на разных уровнях его социального взаимодействия.
15 СОЦИАЛЬНОЕ ПРОГНОЗИРОВАНИЕ ВНЕДРЕНИЯ НОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
16 Актуальность социального прогнозирования прежде всего обусловлена необходимостью понимания того, как внедрение новых технологий отразится на состоянии и развитии общества в будущем. При этом объект социального прогнозирования может быть рассмотрен в максимально широкой исторической перспективе.
17 Во-первых, таким объектом могут быть “явления, существующие в данный момент, но еще не открытые” [5, с. 754]. Примером могут служить исследования, в которых устанавливается влияние новых информационных и цифровых технологий на развитие психических функций (мышления, внимания и др.), особенностей личности, организации деятельности и поведения человека и пр. Заметим, что продуктивность прогнозирования явлений такого рода напрямую зависит от актуального состояния психологической науки – понимания ее предмета, метода, теории, методологии в целом и пр.
18 Во-вторых, объектом прогнозирования могут быть “явления, существование которых относится к будущему” [там же]. На наш взгляд, если в первом случае психология достаточно хорошо готова отреагировать на глобальные технологические сдвиги в жизни конкретного человека и общества, во втором требуется специальная работа по конструированию “моделей” социального будущего. Выше мы уже показали, что методология форсайта не позволяет продуктивно перейти от прогнозирования технологических результатов глобальной информатизации и цифровизации к прогнозированию социальных последствий происходящих сейчас и в ближайшем будущем изменений. В данном случае речь идет о влиянии новых технологий на подтверждение групповой идентичности, изменение индивидуального поведения в условиях принятия или отказа от них, изменение структуры базовых ценностей общества и пр. [7].
19 Периодически публикуемые в профильных изданиях прогнозы влияния на потребителей используемых ими новых технологий, вряд ли сегодня позволяют говорить о систематическом социальном прогнозировании. Такие прогнозы отличаются преобладанием констатирующего характера над собственно прогностическим, кратковременностью перспективы изменений1, преобладанием вероятностной схемы над детерминистической, аналитичностью изучения предмета прогнозирования над целостным пониманием предмета изменений. Заметим, что последнее в отношении прогнозов психологических изменений хорошо иллюстрирует современное состояние проблемы предмета психологии, в отношении которого «возобладала традиция, в соответствии с которой обсуждение проблемы предмета психологии как науки сводится к поиску “единиц” или “клеточек”, заменяющих в процессе исследования собственно предмет» [12, с. 33].
1. Для сравнения, в технологическом Форсайте Японии временной горизонт составляет 30 лет [14].
20 В итоге упрощение понимания перехода от “старой” (доцифровой) информационной среды к “новой” (цифровой) редуцирует проблему социального прогнозирования до форсайтов технологических изменений, при которых в стороне остаются реальные психологические проблемы принятия и освоения человеком и обществом новых технологий.
21 Третьим типом объектов прогнозирования могут быть “явления, которые уже не существуют в настоящем, но имели место в прошлом” [5, с. 754]. Обращение к данному типу объектов позволяет говорить о выраженном историческом характере проблемы социального прогнозирования.
22 Глобальная цифровизация и информатизация современного общества по форме являются безусловно революционными, однако не являются таковыми в плане их уникальности в истории развития человеческой цивилизации. Не вдаваясь в специфические особенности каждой информационной революции, отметим, что эффективность социального прогнозирования зависит от использования сравнительно-исторического метода историко-научного исследования. Наличие объективной общности в сравниваемых объектах (по В.А. Кольцовой) позволит в результате использования данного метода анализа “раскрыть закономерности в их функционировании и развитии, так и дать их дифференцированное описание” [11, с. 354].
23 На наш взгляд, ретроспективное социальное прогнозирование позволяет учесть опыт социальных, культурных, социально-психологических и др. изменений в истории человечества при разработке методологии анализа социально-психологических последствий внедрения новых технологий. Здесь, например, может быть использован интересный опыт исторической реконструкции мировосприятия человека Древнего Востока, его мифологического типа мышления и отношения к миру природы, миру вещей, миру людей в исследованиях Т.Б. Перфиловой [13].
24 Достаточно кратко охарактеризованная сложность и неоднозначность социального прогнозирования объектов разного типа позволяет заключить следующее.
25 Во-первых, социальное, психологическое, социально-психологическое и другие типы прогнозирования требуют четкого определения своего объекта и предмета, разработки принципов, методов, схем и моделей прогнозирования социальных последствий внедрения новых технологий в жизнь конкретного человека и общества. Отсутствие указанных и ряда других составляющих методологии социального прогнозирования приводит к ее замене методологией форсайта, на недостатки которой мы обращали внимание выше.
26 Во-вторых, именно недостатки методологии, как одна из актуальных проблем современной психологической науки, требуют разработки специальной методологии анализа социально-психологических последствий внедрения новых технологий в жизнь человека и общества. Основные положения данной методологии уже представлены в обсуждаемой нами статье [8]. В ней определены объект и предмет методологического анализа, обоснована ее выраженная социальная, психологическая, социально-психологическая востребованность, охарактеризованы принципы и направления социально-психологического прогнозирования влияния новых технологий на человека.
27 В-третьих, наиболее значительным преимуществом описанной в работе А.Л. Журавлева и Т.А. Нестика методологии анализа является уровневый подход к социальному прогнозированию: “Очевидно, что подход психологов к прогнозированию социальной динамики должен опираться на принцип многоуровневой организации совместной жизнедеятельности, т. e. учитывать все уровни социально-психологического анализа, выделенные в свое время В. Дуазом: личностный, межличностный, внутригрупповой, межгрупповой, организационный и социетальный. Как подсказывает нам экологическая теория У. Бронфенбреннера, микро-, мезо- и экзосистемы дополняют и компенсируют воздействия друг друга” [там же, с. 36]. Предлагаемый уровневый подход дает возможность проектировать максимальное число различных социальных последствий внедрения новых технологий и прогнозировать разные типы объектов. Помимо этого изложенная методология анализа может быть рассмотрена как динамическая, так как позволяет не только проектировать последствия внедрения новых технологий, но и разрабатывать методы управления и компенсации негативных последствий на разных уровнях организации совместной жизнедеятельности.
28 МНОГООБРАЗИЕ ПОСЛЕДСТВИЙ ВНЕДРЕНИЯ НОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
29 Авторы обсуждаемой статьи пишут: “В эпоху, когда технологический оптимизм сопровождается социальным пессимизмом, с новыми технологиями связываются надежды на улучшение работы социальных институтов и оздоровление целых сфер жизни общества, таких как государственное управление, коммунальные услуги, общественный транспорт, здравоохранение, даже образование и СМИ. Машинное обучение, анализ больших данных и блокчейн рассматриваются как своего рода лекарство для слабеющего социального доверия. Крах явно завышенных сегодня ожиданий положительного влияния алгоритмов может повлечь за собой обрушение доверия к организациям, их использующим, и дальнейшее снижение доверия к социальным институтам в целом” [там же, с. 42]. В этой цитате хорошо отражено явное для сегодняшнего дня преобладание технологического прогнозирования внедрения новых технологий над прогнозированием социальным, завышение роли и ожидания от технологий в решении социальных проблем, а также, по сути, отсутствие в науке и обществе даже краткосрочного понимания следствий внедрения новых цифровых и информационных технологий. В особенности последнее еще раз позволяет нам утверждать, что высказываемые в статье [8] идеи о принципах и направлениях социально-психологического прогнозирования внедрения новых технологий являются более чем актуальными. Без организации такой работы уже в ближайшем будущем вполне реально снижение не только доверия к организациям, использующим эти технологии, но и последующее снижение доверия к социальным институтам в целом.
30 Представленные А.Л. Журавлевым и Т.А. Нестиком направления социально-психологических исследований в области взаимодействия человека с новыми технологиями будут совершенствоваться и развиваться. Однако необходимым видится включение анализа социально-психологических последствий в более широкий контекст прогнозирования влияния новых технологий на жизнь каждого человека, всего общества, государства и человечества в целом. Помимо классификации последствий по уровням социально-психологического анализа возможны и другие классификации. Например, анализ последствий может быть реализован по основанию областей внедрения новых технологий (образование, повседневная жизнь, научная деятельность, медицина, генетика и т.д.). Еще одним основанием классификации последствий может быть тип новых технологий и соответствующие им механизмы влияния на жизнь человека и общества. К таковым можно отнести интернет-технологии, технологии искусственного интеллекта, робототехники и др. Интересным представляется классификация последствий по влиянию новых технологий на развитие и функционирование уровней внутреннего мира человека (по В.Д. Шадрикову [17]), развитие его способностей [16], деятельности и поведения и т.п. Основания классификации могут быть без труда продолжены. Однако наиболее важным здесь представляется перенос акцента внимания исследователей с технологического прогнозирования на прогнозирование социальных, психологических, социально-психологических и др. типов последствий внедрения новых технологий в жизнь человека и общества.
31 ЗАКЛЮЧЕНИЕ
32 В заключение хотелось бы обратить внимание на едва ли не наиболее важный момент, не нашедший отражения в основной части настоящего текста. Выше мы останавливались на результатах современных психологических исследований, в которых констатируется и частично прогнозируется влияние новых технологий на жизнь человека и общества. Однако в таких и им подобных исследованиях по умолчанию предполагается, что психология сегодня готова предоставить теоретические, эмпирические и другие возможности для полноценного прогнозирования разного рода последствий активного внедрения новых технологий в разные сферы жизнедеятельности человека. За пределами же подобных исследований, как это часто бывает, остается прогнозирование развития собственно психологической науки в условиях интенсивного обновления всех сфер жизни человека, внедрения новых технологий в саму психологическую науку. Соответственно, сколь бы значимыми ни были социальные прогнозы, их эффективность, продуктивность и надежность будут зависеть от качества используемых средств прогнозирования, к которым современное состояние психологической науки относится в полной мере.
33 Конечно, нельзя сказать, что проблема прогнозирования развития психологии как науки не входит в предмет исследований современных психологов. Активно обсуждается место отечественной психологии в мировом психологическом пространстве [6], будущее психологической науки и практики [9], проблемы и трудности прогнозирования развития психологии [2], отдельные аспекты будущего практико-ориентированной психологии [4] и др. Однако с сожалением приходится сделать вывод о том, что психология, тем не менее, недостаточно активно реагирует на изменения, происходящие в ней самой (на академическом, научном, прикладном и др. уровнях); остается практически не понятным, как психология в целом будет реагировать на интенсивное внедрение новых технологий не только в жизнедеятельность человека, но и в нее саму; слишком много внимания психологией уделяется внешним по отношению к ее внутреннему состоянию факторам и процессам. Ввиду этого авторы надеются, что представленный в обсуждавшейся статье [8] опыт социально-психологического анализа последствий внедрения новых технологий будет конструктивно использован и при разработке проблемы прогнозирования будущего самой психологической науки.

References

1. Alehin A.N., Grekova A.A. Osobennosti formirovaniia myshleniia v usloviiakh tcifrovoi sredy. Clinicheskaia i spetcialnaia psihologiia. 2019. V. 8. № 1. P. 162–176. (in Russian)

2. Antcupov A.I., Kandybovich S.L. Problemy prognoza razvitiia psihologii i puti ikh resheniia. Psikhologicheskii zhurnal. 2017. V. 38. № 4. P. 109–114. (in Russian)

3. Gokhberg L.M. Budushchee kak strategicheskaia zadacha. Forsait. 2007. V. 1. № 1. P. 4–5. (in Russian)

4. Grachev A.A. Perspektivy praktiko-orientirovannoi psihologii v kontekste tendentcii razvitiia psihologicheskoi nauki. Psikhologicheskii zhurnal. 2018. V. 39. № 4. P. 133–137. (in Russian)

5. Zhdanova T.V., Nosova T.V. Prognozirovanie. v kn.: Entciclopediia epistemologii i filosofii nauki. Moscow: Kanon+, ROOI “Reabilitatciia”, 2009. P. 754–756. (in Russian)

6. Zhuravlev A.L., Mironenko I.A., Iurevich A.V. Rossiiskaia psihologiia v prostranstve globalnoi nauki: otvet diskutantam. Psikhologicheskii zhurnal. 2020. V. 41. № 3. P. 113–121. (in Russian)

7. Zhuravlev A.L., Nestik T.A. Psihologicheskie faktory negativnogo otnosheniia k novym tekhnologiiam. Psikhologicheskii zhurnal. 2016. V. 37. № 6. P. 5–14. (in Russian)

8. Zhuravlev A.L., Nestik T.A. Sotcialno-psihologicheskie posledstviia vnedreniia novykh tekhnologii: perspektivnye napravleniia issledovanii. Psikhologicheskii zhurnal. 2019. V. 40. № 5. P. 35–47. (in Russian)

9. Zhuravlev A.L. Nestik T.A., Iurevich A.V. Prognoz razvitiia psihologicheskoi nauki i praktiki k 2030 g.. Psikhologicheskii zhurnal. 2016. V. 37. № 5. P. 45–64. (in Russian)

10. Karr N. Pustyshka. Chto internet delaet s nashimi mozgami. St. Petersburg: Best Biznes Buks, 2012. (in Russian)

11. Koltcova V.A. Istoriia psihologii: Problemy metodologii. Moscow: Izd‑vo “Institut psihologii RAN”, 2008. (in Russian)

12. Mazilov V.A. Predmet psihologii. Iaroslavl: RIO YSPU, 2020. (in Russian)

13. Perfilova T.B. Istoriia Drevnego Vostoka: uchebnik dlia vuzov. 2-e izd., pererab. i dop. Moscow: Izdatelstvo Iurait, 2020. (in Russian)

14. Sokolov A.V. Forsait: vzgliad v budushchee. Forsait. 2007. V. 1. № 1. P. 8–15. (in Russian)

15. Soldatova G.U., Rasskazova E.I., Nestik T.A. Tcifrovoe pokolenie Rossii: kompetentnost i bezopasnost. Moscow: Smysl, 2017. (in Russian)

16. Shadrikov V.D. Sposobnosti i odarennost cheloveka. Moscow: Izd-vo “Institut psihologii RAN”, 2019. (in Russian)

17. Shadrikov V.D., Mazilov V.A. Obshchaia psihologiia : uchebnik dlia akademicheskogo bakalavriata. Moscow: Iurait, 2015. (in Russian)

Comments

No posts found

Write a review
Translate